какая
живучая! Крой
-- и
все. Хоть плачь, но крой. По­чему крыть-то?!
--
А как же?
--
искренне
не понял Максим.
-- Ты
что?
Как
же
ты
руководить-то собрался?
--
Головой!
--
Григорий
больше
и
больше
раздражался,
тем
более
раздражался,
что
Максим
не
просто
бубнил
по
пьяному делу,
а
проявил
убежденность и при этом смотрел на Григория, как на молодого несмышленыша.
-- Головой я руководить собрался, головой.
-- Ну-у!.. Головой-то многие собирались, только не вы­шло.
-- Значит, головы не хватало.
-- Хватало! Не ты один такой умница, были и другие.
-- Ну? И что?
-- Ничего. Ничего не вышло, и все.
-- Почему же?
-- Потому что к голове... твердость нужна, характер.
-- Да мало у нас их
было,
твердых-то?! От кого
мы стона­ли-то, не от
твердых?
-- Ладно, -- согласился
Максим.
Спор
увлек
его,
он даже не обратил
внимания,
что на
столе
у
племянника
до сих пор пусто.
--
Ладно.
Вот,
допустим,
ты
ему сказал:
"Сделай
то-то и
то-то". А он тебе на
это: "Не
хочу". Все. Что ты ему на это?
-- Надо вести дело так, чтоб ему... не знаю -- стыдно, что ли, стало.
Максим Думнов растянул в добродушной улыбке рот.
-- Так... Дальше?
-- Не
стыдно, нет, --
сказал Григорий, поняв, что это, верно что,
не
аргумент. -- Надо, чтоб ему это невыгодно было экономически.
-- Так,
так, --
покивал Максим.
И,
не задумываясь, словно он держал
этот пример наготове,
рассказал:
--
Вот
у нас пастух,
Климка
Стебунов,
пропас наших коров два
ме­сяца, собрал деньги
и
послал
нас
всех...
"Не
хочу!" И все. А ведь ему экономически вон как выгодно! Знаешь, сколько он за
два месяца слупил с нас? Пятьсот семьдесят пять руб­лей! Где он такие деньги
заработает? Нигде. А он все равно не хочет.
Ну-ка, раскинь головой: как нам
теперь быть?
-- Ну, и как вы?
-- Пасем пока по очереди... Кому позарез некогда, тот нанимает за себя.
Но так ведь дальше-то тоже нельзя.
-- А где этот Климка?
-- Гуляет, где! Пропьет все до копейки, опять придет... И мы опять его,
как
доброго,
примем. Да
еще
каждый будет
стараться,
как
накормить его
получше. А
его,
по-хороше­му-то, гнать
бы надо
в
три шеи.
Вот
тебе
и
экономика, ми­лый Гриша. Окончи ты еще три института, а как быть с
Климкой,
все равно не будешь знать. Тем более что он -- трудовой инвалид.
Григорий поубавил
наступательный разгон, решил,
что,
пожалуй,
стоит
поговорить повнимательней.
--
Погоди.
Ну,
а как бы ты поступил, будь ты
хозяин...
то есть, не
хозяин, а...
-- Понимаю, понимаю. Как? Пришел бы к нему
домой, к подлецу... От него
дома-то все
плачут!
"Вот что, милый друг, двадцать
четыре часа тебе:
или
выходи коров пасти, или выселяем тебя из деревни". Все.
-- Как же ты так? Сам же говоришь, он инвалид...
-- Нам известно, как он инвалидом сделался: по своей халатности...
-- А как?
-- На
вилы со
стога прыгнул. Надо смотреть, куда прыга­ешь. Но я ведь
тебе
не говорю,
что я
имею
право его
высе­лить.
Ты спросил, как
бы
я
действовал на твоем
месте, я и прикидываю. Перво-наперво
я
бы его напугал
насмерть. На­шел
бы способ! Подговорил
бы милиционера, подъехали бы к нему
на коляске:
"Садись,
поедем протокол составлять об
твоем выселении". Я же ..далее 

<ght -->