Василий Шукшин. Рассказы


откладывал, все
как-то некогда было --
торопился
мно­го
узнать,
все
хотел громко
заявить
о себе... Теперь
--
стоп-машина! Дай нагляжусь. Дай нарадуюсь. И хорошо, что у ме­ня их
немного
осталось. Я сейчас
очень много понимаю. Все! Больше этого понимать
нельзя.
Не надо.
Снизу, от реки, холодало. Но холодок тот только ощу­щался,
наплывал...
Это было только слабое гнилостное ды­хание, и огромная, спокойная теплынь от
земли и неба гу­била это дыхание.
Филя не понимал Саню и
не силился понять.
Он тоже чувствовал, что
на
земле
--
хорошо.
Вообще
жить
--
хорошо.
Для
приличия он
поддерживал
разговор.
-- Ты совсем, што ли, одинокий?
--
Почему?
У
меня
есть
родные,
но я,
видишь,
болен,
-- Саня не
жаловался. Ни самым даже скрытым образом не жаловался. -- И у
меня слабость
эта появилась -- выпить... Я им мешаю. Это естественно...
-- Трудно тебе, наверно, жилось...
-- По-разному. Иногда я тоже
брал гирьку... Иногда мне гирькой. Теперь
-- конец. Впрочем,
нет...
вот сейчас
я сознаю бесконечность.
Как немного
стемнеет, и тепло -- я вдруг сознаю бесконечность.
Этого Филя совсем не мог уразуметь. Еще один мужик си­дел, Егор Синкин,
с бородой,
потому что
его
в
войну
ра­нило
в челюсть, тот тоже
не
мог
уразуметь.
-- В тюрьме небось сидел? -- допытывался Егор.
-- Бог
с вами! Вы еще из меня каторжанина сделаете.
Просто я жил и не
понимал, что это прекрасно
-- жить.
Ну, что-то
такое делал... Очень любил
искусство. Много суетил­ся. Теперь спокоен. Я был художник, если
уж вам так
инте­ресно.
Но
художником
не
был,
--
Саня
искренне, негромко,
весело
смеялся.
--
Вконец запутал
вас... Не
мучайтесь.
Ну ма­ло
ли
на
свете
чудаков, странных
людей!.. Деньги
мне при­сылает брат. Он богатый. То есть
не то что очень богатый, но ему хватает. И он мне дает.
Это мужики понимали -- жалеет брат.
--
Если бы
все начать сначала!.. -- на худом
темном
лице
Сани,
на
острых скулах вспухали
маленькие бугорки желва­ков.
Глаза горячо блестели.
Он волновался. -- Я объяснил бы, я теперь знаю: человек -- это... нечаянная,
прекрасная, мучительная
попытка Природы осознать
самое
себя. Бес­плодная,
уверяю вас, потому что
в природе вместе со мной живет геморрой. Смерть!.. и
она неизбежна,
и
мы
ни-ког-да этого не
поймем.
Природа
никогда себя не
поймет... Она взбесилась и мстит за себя в лице человека. Как
злая... мм...
--
дальше
Саня
говорил
только
себе,
неразборчиво.
Мужикам
надоедало
напрягаться, слушая его, они начинали толко­вать про свои дела.
-- Любовь?
Да, --
бормотал Саня, --
но
она только запу­тывает и все
усложняет.
Она
делает
попытку мучительной --
и
только.
Да
здравствует
смерть! Если мы
не в состоянии постичь
ее, то зато смерть позволяет понять
нам,
что жизнь -- прекрасна.
И
это
совсем не грустно, нет... Может быть,
бессмысленно -- да. Да, это бессмысленно.
Мужики понимали, что Саня уже хорош. И расходились по домам.
Филя брел
переулками-закоулками
и
потихоньку растра­чивал
из
груди
горячую веру, что жизнь -- прекрасна.
Оставалась
только щемящая жалость ..далее 




Все страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212

На главную страницу

Жизнь в датах | Генеалогия | Энциклопедия | Публикации | Фотоархив | Сочинения | Сростки | Жалобная книга | Ссылки



Hosted by uCoz<ght -->