Василий Шукшин. Рассказы


улицам.
Беда
пришла, стон
стоял
в
деревне.
Коровы
падали,
люди
тоже
задыхались,
тоже падали.
У
Анисима
был конь
(когда Анисима
определи­ли
объездным, ему дали
из колхоза бывшего
его
собственно­го
мерина
Мишку);
Анисим, видя такое дело, вскочил на Мишку и стал тоже гонять коров. Всю ночь
вываживали ко­ров. К
утру Мишка захрипел под
Анисимом
и пал на
перед­ние
ноги. Сколько
ни бился Анисим,
мерин
не вернулся к жизни. Анисим
плакал,
убивался
над
конем...
Его
обвинили
во вредительстве,
и он сидел месяца
полтора в районной каталажке. Потом ничего, обошлось.
Вот наконец и делянка старика: пологая логовинка неда­леко
от
дороги,
внизу согра с ключом.
Солнце поднялось в ладонь уже; припоздал.
Наскоро перекусив малосольным огурцом с хлебом, ста­рик
отбил литовку,
повжикал камешком по жалу.
Нет
милее
работы --
косьбы.
И
еще: старик любил
косить один. Чего
только не передумаешь за день!
Сочно, посвистывая,
сечет коса;
вздрагивает,
никнет
тра­ва. Впереди
шагах в
трех подняла голову змея... И потекла по траве,
поблескивая гибким
омерзительным
телом своим. Опять воспоминание:
раз, парнишкой еще, ехал он
на коне хорошей рысью. Внезапно, почуяв или увидев
змею, конь прыгнул вбок.
Анисимки как век не было на коне -- упал.
И прямо задницей на змею. Неделю потом поносило ("гвоз­дем летело").
Память
все
выталкивает
и
выталкивает
из
глубины
про­житой
жизни
светлые, милые сердцу далекие дни.
Так в мут­ной, стоялой воде тихого озера
бьют
со
дна чистые родники.
Вот
--
змеи...
Был
тогда на
деревне
дед
Куделька. Он
говорил ребятишкам, что за каждую убитую
змею -- сорок грехов
долой. А если змею бросить в
огонь, то можно
увидеть на
брюхе ее ножки --
много-много. И
ребятня азартно снимала с себя грехи. И жгли змей, и правда,
когда она прыгала
в ко­стре, на брюхе у нее что-то такое мелькало -- белое,
мелкое и много. Ребятишки орали: "Видишь! Вот они!" Все видели ножки.
До обеда, как трава совсем обсохла, старик косил. Со­лнце поджигало; на
голову точно горячий блин положили.
-- Слава Богу! -- сказал старик,
глядя на выкошенную плешину: отхватил
изрядно. На душе было радостно.
Он
пошел
в
шалашик,
который
сделал
себе
загодя,
когда
приходил
проведать травы. Теперь можно хорошо, не торо­пясь поесть.
В
шалаше теплый
резкий
дух
вялой
травы.
Звенит
где-то
крохотная
пронзительная
мушка;
горячую тишину
наполняет
неутомимый, ровный,
сухой
стрекот
кузнечиков. Да с
неба еще льются
и скользят серебряные
жавороньи
сверлышки.
Хорошо! Господи, как хорошо!.. Редко
бывает человеку хорошо, чтобы
он
знал: вот
--
хорошо.
Это когда нам плохо,
мы
думаем: "А
где-то кому-то
хорошо". А когда нам хорошо,
мы не думаем: "А где-то кому-то плохо". Хорошо
нам, и все.
Старик расстелил
на траве
стираную тряпочку,
разложил огурцы,
хлеб,
батунок мытый... Пошел к ключу: там в воде
стояла
бутылка молока, накрепко
закупоренная
тряпочной
пробкой. Склонился к ручью, оперся руками
в
сырой
подат­ливый бережок, долго, без ..далее 




Все страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212

На главную страницу

Жизнь в датах | Генеалогия | Энциклопедия | Публикации | Фотоархив | Сочинения | Сростки | Жалобная книга | Ссылки



Hosted by uCoz<ght -->