-- алкоголики! Даже бабы. И трепачи".
Минька уперся
на своем, и они разошлись. Минька удивился, увидев отца.
Кондрат криво усмехнулся, отложил в сторону журнал.
Поздоровались за руку. Обоим было малость неловко.
-- Ну, как ты здесь? -- спросил Кондрат.
-- Нормально.
Некоторое время молчали.
-- Тут у вас выпить-то хоть можно? --
спросил Кондрат,
оглядываясь на
другого студента.
Тот понял это по-своему:
-- Сейчас займем где-нибудь... Завтра стипуха.
Кондрат даже покраснел.
--
Вы что, сдурели! Я ж не в том смысле! Я, мол, не попа­дет вам, если
мы тут малость выпьем?
--
Вообще-то не
положено, -- сказал Минька и улыбнул­ся. Странно было
видеть
отца растерянным
и в
новом ши­карном костюме. -- В
исключительных
случаях только...
--
Ну
и
пошли!
--
Кондрат
поднялся.
--
Скажете потом,
что
был
исключительный случай.
Пошли в магазин.
Кондрат
чего-то растрогался, начал брать все подряд: колбасу
дорогую,
коньяк, шпроты...
Рублей на сорок всего. Минька пытался
остановить его, но
тот только говорил сер­дито: "Ладно, не твое дело".
А
когда
шли
из
магазина,
разговорились.
Неловкость
по­маленьку
проходила. Кондрат обрел обычный свой -- снис­ходительный -- тон.
-- Не забывай, когда знаменитым станешь, артист... За­будешь небось?
-- Что за глупости! Кого забуду?..
--
Брось...
Не
ты первый, не
ты
последний.
Надо,
правда,
сперва
знаменитым стать... А?
-- Конечно.
Выпили вчетвером -- пришел еще один товарищ Миньки.
Кондрат
раскраснелся,
снял
свой
бостоновый пиджак
и
сразу
как-то
раздался
в ширину -- под тонкой рубашкой уга­дывалось крупное, могучее
еще
тело.
-- Туго приходится? -- расспрашивал он ребят.
-- Ничего...
--
Вижу, как
ничего...
Выпить даже нельзя, когда захо­чешь. Тоскливо
небось
так жить? Другой раз с девкой
бы прошелся, а тут
--
книжки читать
надо. А?
Ребята смеялись; им стало хорошо от коньяка. Минька радовался, что отец
пошел открыто на мировую.
Может, кто
ему втолковал на курорте, что не
все
артисты алкоголики. И что не пустое это дело, как он думал.
-- А я считаю -- правильно! -- басил Кондрат. -- Раз при­ехали учиться,
учитесь. Девки
от вас никуда не уйдут. И пить тоже еще рано -- сопли еще по
колена... Я на
Миньку
в прошлом
году обиделся...
Я
снимаю
свой
упрек,
Митрий. Учи­тесь. А если, скажем, у вас после окончания не будет полу­чаться
насчет работы, приезжайте
ко мне,
будете работать
в
клубе. Минька знает,
какой у меня клуб -- со столбами. Чем в Москве-то ошиваться...
-- Тять...
-- Не то
говорю? Ну ладно, ладно... Вы же ученые, я забыл. А хозяйство
у меня!.. Вон Минька знает...
Потом Кондрат и Минька пошли
на выставку -- ВДНХ. Минька вспомнил свой
экзамен, и ему стало вдвойне хо­рошо.
-- Вот ты, например, человек, -- заговорил
он, слегка по­шатываясь. --
И мне
сказали, что тебя надо сыграть.
Но
ведь ты -- это
же
не я, верно?
Понимаешь?
-- Понимаю. -- Кондрат шел ровно, не шатался. -- Тут дурак поймет.
-- Значит, я должен
тебя изучить:
характер твой, повадки,
походку...
Все выходки твои, как у нас говорят.
-- А то ты не знаешь?
-- Я к примеру говорю.
-- Ну-ка попробуй мою походку, -- заинтересовался Кондрат.
-- Господи! -- воскликнул Минька. -- Это ж пустяк! -- Он вышел вперед и
пошел,
как отец,
--
засунув
руки
в
карма­ны
брюк,
чуть раскачиваясь,
неторопливо, крепко чувствуя под ногой землю.
Кондрат оглушительно захохотал.
-- Похоже! -- заорал он.
Прохожие оглянулись на них.
--
Похоже ведь! --
обратился к ним Кондрат, показывая
на
Миньку. --
Меня показывает -- как я хожу.
Миньке стало неудобно.
-- Молодец, -- серьезно похвалил Кондрат. -- Учись -- дело будет.
-- Да это что!.. Это не
главное. -- Минька
был счас­тлив. -- Главное:
донести
твой ..далее 

<ght -->